Лекторий-семинар по истории художественной культуры

Завершился цикл лекций профессора В. Х. Гильманова на тему: «Код смерти в повести Ф. М. Достоевского «Кроткая».

Сам Достоевский обозначил жанр повести как «фантастический рассказ», хотя с обыденной точки зрения ничего фантастического в «Кроткой» не происходит. «Фантастической» является сама форма повести, когда муж, у которого жена только что выбросилась из окна, пытается уяснить себе причины ее поступка. При этом осмысление случившегося словно бы подслушано и записано стенографом, и воспроизводится с предельной точностью.

Профессор Гильманов отмечает синкретичный жанр повести, так как в идейно-философском плане она граничит с притчей, а, кроме того, содержит признаки новеллы, в частности, парадоксальную развязку. Странность жанра создается также сменой повествовательных перспектив в отношении вины героя, которая происходит на глазах у читателя. Первая перспектива, по выражению В. Х. Гильманова, - это «страсти рассказчика о себе», до открытия истины о смерти жены. Вторая же – это запоздалое воскресение субъекта, после уяснения дела. Жанровая странность усиливается также повествовательной техникой. Повесть представляет собой художественный перформатив – языковое произведение, которое одновременно является действием.

Жанр всегда требует онтологии. С точки зрения В. Х. Гильманова, жанровая странность отражает специфичность бытия, рождение трагической для русской истории онтологии смерти.

Главные герои повести - Ростовщик и Кроткая – безымянны. В. Х. Гильманов подробно останавливается на анализе персонажей: «Ростовщик – из подпольных типов, он окунут в омут несвободы греховной, которая происходит от страстной привязанности. Его монологическое страдание ставит его в центр универсума, поэтому он мыслит стать для жены богом, чтобы быть оправданным и благословленным. Жена же кротко бунтует против монологизма мужа. Но она не может переступить через себя, через свою богородичную природу».

Именно грех мужа, его интенция монологизирующего сознания формирует структурализм смерти, который разрушает заключенный в жене код жизни. По мнению В. Х. Гильманова, код смерти проявляется здесь в структуре двух нарративов: нарратора до «падения пелены» и нарратора после «падения пелены». Открывшаяся ростовщику истина о самоубийстве Кроткой приводит к «воскрешению его субъектности». Но это воскрешение трагично, ибо уяснение происходит в хронотопе жены и получено ценой ее жизни.

Надежда предотвратить трагичный исход и переструктурировать смерть в жизнь разрушается из-за отсутствия у Кроткой «синергийного взаимодействия» (любви) с мужем. Как отмечает В. Х. Гильманов, «она не может его всецело любить, так как он надорвал ей сердце».

Итак, код смерти в повести Ф. М. Достоевского «Кроткая» - это Я, лишенное Другого, ибо бытие – всегда в диалоге, во «встречном движении двух трансценденций».

Следующая лекция профессора В. Х. Гильманова состоится 11 октября в 18.30 и будет посвящена кенигсбергскому философу И. Г. Гаману.