Аннотация к книге
В эпоху оттепели в языкознании появились совершенно фантастические и в то же время строгие идеи: математическая лингвистика, машинный перевод, семиотика. Из этого разнообразия выросла новая наука – структурная лингвистика. Вяч. Вс. Иванов, Владимир Успенский, Игорь Мельчук и другие структуралисты создавали кафедры и лаборатории, спорили о науке и стране на конференциях, кухнях и в походах, говорили правду на собраниях и подписывали коллективные письма – и стали настоящими героями своего времени. Мария Бурас сплетает из остроумных, веселых, трагических слов свидетелей и участников историю времени и науки в жанре «лингвистика.doc».
«Лингвист говорит. Ассоциация с фильмом не случайна: в этой книге говорят августейшие особы нашей лингвистики. Сейчас странно даже подумать, что некоторых из них я знал (и, слава Богу, знаю) лично. Андрей Анатольевич Зализняк проверял мои выводы относительно новгородской локализации одного древнерусского текста. Обсуждение проблем современного языка с Максимом Анисимовичем Кронгаузом все еще удерживает меня от нервного срыва.
Мария Бурас создала замечательную книгу. Это история науки в лицах, по большому же счету – История вообще. Повествуя о великих лингвистах, издание предназначено для широкого круга лингвистов невеликих, каковыми являемся все мы», – Евгений Водолазкин.
«Книга нужная, очень своевременная – и увлекательная. Все врут, как очевидцы, но искусный монтаж ненадежных по определению свидетельств дает полифонический эффект. Будучи одним из героев книги, я вспоминал Шкловского, который на Беломорканале чувствовал себя, „как живая лиса в меховом магазине“», – Александр Жолковский.
Цитаты из книги
«Определение „структурный“ в то время вообще символизировало отказ от расплывчатости гуманитарных штудий: все структурное, строгое и формализуемое противопоставлялось традиционному, нечеткому и размытому, как научное – описательному. Так, почти демонстративно подчеркивало свою особость структурное литературоведение, структурной была и семиотика. Учеными, адептами структурного метода, двигала вера в то, что правильный подход позволит разобраться с любой проблемой».
«Был начат эксперимент, не имеющий прецедентов, – пишет о начале работы Отделения А. Е. Кибрик. – Все надо было начинать с нуля. Не существовало ни учебных планов, ни программ курсов, не было опыта преподавания. Учиться должны были и учителя, и ученики. <...> На кафедре царила атмосфера первооткрывательства, молодого задора и безусловной веры в „прекрасное завтра“».
«В лингвистике были и спады, и подъемы, но такого времени больше не было никогда.
Такого, когда можно было скрестить математику и языкознание и назвать это лингвистикой. Когда, еще не видя компьютеров, можно было объявить эру машинного перевода. Когда одни занимались математической лингвистикой, другие машинным переводом, третьи семиотикой, но в каком‑то смысле все были вместе, хотя каждый был индивидуальностью. Когда в статьях и книгах благодарили десятки коллег, которые предварительно их прочитали и сделали ценнейшие замечания. Когда работали не только на работе, а и в походе, в экспедиции, на овощебазе, в автобусе, за обедом – то есть везде и всегда. <...> Когда по земле ходили великие герои и легко и беззаботно создавали новые теории, новые науки, новые миры».
«– Независимо от того, кто где числился, – говорит Анна Поливанова <...>, – есть яркие фигуры. Кроме Зализняка, – Ревзин, Долгопольский, Иллич‑Свитыч, Дыбо, Лекомцев. Ну, Иллич‑Свитыч и Дыбо как бы в одной связке. Топоров, конечно. Ну а дальше – вечная история про лес и подлесок. Если бы не было подлеска, не было бы и леса. Этим крупным ученым необходим был подлесок. Это известный в истории науки феномен, что должен быть подлесок из людей, ну, на голову, на две ниже, – но не на десять, потому что если на десять голов ниже, то человек оказывается в пустыне. Подлесок дает ощущение, что ты не один в поле воин, что идем „мы“, а не „я“. А потом все остальные остаются на земле, а ты всходишь на перевал. Но в то время, когда этот один берет высоту и взбирается на перевал, каждый шаг у него ощущение, что идем – мы. И в этом смысле, конечно, невероятный успех отечественной – а если узко, то московской – лингвистики – это ощущение, что это мы».
Об авторе
Мария Бурас – лингвист, писатель, журналист. Окончила отделение структурной и прикладной лингвистики МГУ, автор множества научных и научно‑популярных работ о лингвистике. В 2019 году выпустила книгу «Истина существует. Жизнь Андрея Зализняка в рассказах ее участников», которая в 2020‑м была отмечена премиями «НОС» и «Большая книга».
Библиографическое описание
Бурас, Мария Михайловна. Лингвисты, пришедшие с холода / М. Бурас. - Москва : АСТ : Редакция Елены Шубиной, 2022. - 410, [3] с. : [8] л. ил., фот., факс. ; 22 см. - (Великие шестидесятники). - 2000 экз.
Инв. номер: 1234691 – ЧЗ
Баллов: 1
Голосов: 1